Благодаря чьим-то стараниям расфокусированное зрение на мгновение вернуло себе прежние позиции, но проку от этого не было. Кай ничего не видел, только смутный силуэт, потонувший в тумане перед ним. Знакомый дрожащий голос был совсем рядом, но хозяин не мог ни разобрать, ни понять то, что ему пытаются сказать, хотя он понимал, что это должно быть чем-то очень важным, может не для него, но для этого силуэта - непременно. Кай попытался ответить, что ничего не понимает, но из горла вырвались странные клокочущие звуки и бульканья крови в нём.
В вытекающей из сквозной дыры крови нет ничего аппетитного. А он дурак думал, что умрёт как-нибудь по особенному, а не от банальной потери крови. Нужно было окочуриться ещё от травматического шока. Испытав его Вивере на радостях чуть богу душу не отдал, но тот решил немного повременить с их роковым свиданием. Остатки жизни уж очень очевидно расплывались по холодному полу, живописно расцветая лепестками невиданных инопланетных цветов. Чем меньше в теле оставалось крови, тем холоднее становилось валяться на полу. Кай даже не успел ни о чём подумать: ни о боли, ни о тоске за фиалковыми глазами Нуа, ни о кризисе в африканских странах и голодающих чёрнозадых детишках. В голове вдруг стало так пусто, как в любимой бильярдной по утру и клубящийся по углам покидающего его сознания туман вдруг обступил потолок, затянул голубые глаза беспросветной поволокой.
Он снова стоял в любимой бильярдной, такой же пустой как после хорошей пьянки, разнесённой в клочья, с выбитыми окнами, перевёрнутыми столами и разбитыми бутылками спиртного. Окружающий мир лишился звуков, лишился осязания. По неясным причинам всё вокруг погрузилось в идеальную тишину, остался только шум ветра, путающегося в верхушках многовековых французских елей. Лес находился в паре километрах от бильярдной, но Кай слышал его так отчётливо, словно какой-то шутник одним махом перенёс все угодья в центр города. На соседней улице догорает и рушится Дом Совета. Грохот должен стоять невообразимый, потому что к звёздному чистому небу вместе с клубами чёрного дыма поднимается и пыль от рухнувших верхних этажей. Но шум леса перекрикивает даже грохот от падения на землю сорвавшейся крыши здания. На улицах не было ни одного человека, живого в любом случае, зато городские пейзажи изобиловали натюрмортами с анатомическими уклонами и замахом на расчленёнку. Как мило со стороны подопечных разгромить и уничтожить его любимый город. Вивере так хотелось пройтись снова по его чистым улочкам, держа за руку своего подопечного. До самой смерти это оставалось его сокровенной мечтой, канувшей в бездну вместе с оборвавшейся жизнью хозяина. Ну, если только волчонок не додумается протащить труп своего бывшего хозяина по разрушенным горящим улицам Vb-1 city.
Любимая бильярдная вдруг стала отдаляться, гаснуть в обволакивающем её дыму и показалось такой же далекой, как и шум ветра в ушах. Туман перед его взором так и не разошёлся. Кай чувствовал, что уже вернулся из своего маленького путешествия по местам боевой славы обратно в обескровленное тело. Хоть он и не видел потолка, с которого стараниями подопечных уже сыпалась штукатурка, он догадался, что снова принадлежит, пусть и не надолго, этому миру, по внезапному холоду, прошибившему на чисто его лёгкие. Последний вдох оказался самым болезненным, пришлось деликатно захлебнуться своей кровью, пустить ещё одну струйку крови из приоткрытого рта на грязный халат и с перекошенным от боли лицом уснуть.
Как и было оговорено, ровно в полночь CNC на город были сброшены бомбы. Теперь Vb-1 city перестал существовать не только на тайных картах компании, но и на лице земли в целом, вместе с трёх тысячным населением городка, из которого к тому времени уцелела в лучшем случае сотня жителей, забаррикадировавшихся в подвалах своих домов. Те, кого не съели и не разобрали на составляющие подопечные, приняли свою смерть от их создателей. Вскоре всякие упоминания о проекте были уничтожены, а с верхушки спустилось новое постановление о строительстве Vb-2 city.
_________________
|